Социальное кино в России — круглая сирота, и в общем понятно почему. В середине 2010–х государство сделало ставку на развлечение и пропаганду патриотизма в кино, частный бизнес интересуют прибыль и лояльность государства, социальная критика в итоге не нужна никому. Можно было бы написать, что и зрителям она не нужна, но этого на самом деле никто не знает. Каждый третий голливудский фильм в нашем прокате — вполне социальное кино про внутренние американские проблемы, но мы очень даже смотрим его, достаточно вспомнить хотя бы "Три билборда на границе Эббинга, Миссури" (2017). А от собственного кино "про несправедливость" нас настойчиво отучают: всем еще памятен "Левиафан" Звягинцева, обсуждение которого свелось к тому, что режиссер "родину не любит".
В такой атмосфере выходит "Завод" Юрия Быкова. В 2010–е режиссер и сценарист Быков изобрел собственного, узнаваемого героя–одиночку ("Майор", "Дурак"). Герой "Завода" из той же серии, и даже играет его любимый актер Быкова Денис Шведов. Завод закрывают — он нерентабелен, о чем и сообщает рабочим владелец предприятия (Андрей Смоляков). Один из рабочих решает захватить олигарха в заложники, чтобы потребовать не выплаченную рабочим зарплату. Впрочем, настоящая его цель, как выясняется, другая — рассказать прессе, до чего олигарх довел завод и как он шел к "успеху" в 1990–е. План не удается, и все заканчивается печально, хочется написать — "как всегда у Быкова". Но в том–то и дело, что не как всегда.
Здесь Быкова, кажется, впервые интересует не только герой–одиночка, но и общество. И вот, присмотревшись, режиссер, кажется, первым в нем и разочаровывается. Ни в какую солидарность поверить он не может, как и в независимость, допустим, прессы. Рабочие не разделяют пафоса героя, олигарх вовсе не раскаивается — и дело заканчивается нелепыми смертями и попросту ничем. Может быть, у начальника частной охраны, который вынужден вести переговоры с героем, в последний момент блеснет что–то похожее на раскаяние, но мы понимаем, что против сложившихся правил игры он не пойдет.
Постгуманизм — так можно обозначить мировоззренческую позицию Быкова: молниеносное и, как правило, бессмысленное насилие, порождающее другое насилие, в итоге "все виноваты". Такой взгляд на мир может не нравиться по каким–то причинам — хотя художнику не откажешь по крайней мере в концептуальности и цельности высказывания. Но в этом фильме постгуманизм Быкова спотыкается о соцреализм. В соответствии с негласным, важнейшим правилом современного российского кино, главным злодеем всегда должен быть олигарх, бизнесмен, а остальные — его невинными жертвами.
Противостоять этому упрощению Быков, вероятно, не в силах, и упрощение одного героя влечет за собой искажение всех остальных. Если олигарх — зло, то его антиподу ничего не остается, как стать былинным борцом за справедливость, прожившим жизнь без помарок. Только кто сегодня поверит в такого героя?..
В итоге от быковской многомерности ничего не остается, как и от убедительности характеров. Даже трагический фон не может изменить ощущения, что зрителя тут держат за ребенка и предлагают ему кукольный спектакль, в котором ручьями льется клюквенный сок.
